Фильм: Кука
Год выхода: 2007
Жанр: Драма
Режиссер: Ярослав Чеважевский
В ролях: Павел Деревянко, Дмитрий Дюжев, Марина Голуб, Андрей Ильин, Юрий Колокольников, Александр Половцев, Ирина Купченко, Юрий Беляев, Дина Корзун, Настя Добрынина, Дина Корзун, Юрий Колокольников, Игорь Савочкин, Анна Ардова...
Продолжительность: 01:40
Перевод: Русский, Оригинал

Качество: DVDRip
Размер: 1.37 Гб

О фильме: Лене 38 лет. Жизнь, казалось бы, налажена — Москва, карьера, «престижный» бойфренд… Но Лена сознает, что это — путь в никуда, что при внешнем благополучии она потеряла что-то очень важное и что пришла пора, наконец, пересмотреть свою жизнь. Либо сейчас, либо уже никогда…
Кука живет в Петербурге совершенно одна. Она очень смышленая и очень взрослая. Кука все делает сама — и в магазин ходит, и еду готовит, и за домом следит. Кука смелая. Куке — 6 лет. Однажды Лена и Кука встречаются…
Ева шла на прием к психологу, как на Голгофу. Она знала, в чем ее проблема, знала ее причины, и визит в консультацию для нее выглядел, как получение копии приговора на руки. Ева была уверена – из этой ситуации выхода нет, вернее, он есть, но ходить через этот выход для нее, Евы Михаловской, было невозможно. Конечно, идти в консультацию было необязательно, но и бросить начатое она не могла, а другого пути не наблюдалось. Поэтому Ева шла, руководствуясь фразой: «я сделал все, что мог».

Перед зданием консультации был уютный скверик. Ева посмотрела на часы – до назначенного времени еще двадцать минут, значит можно спокойно посидеть на лавочке, вдыхая запах свежескошенной травы – мужчина в синем комбинезоне подстригал газон. Молодая женщина достала сигареты, чиркнула зажигалкой и с удовольствием закурила. Дым сигареты странным образом не мешал, а напротив, дополнял любимый с детства аромат, который, казалось, вытеснил из сквера все остальные запахи утреннего города. Запах сенокоса был для Евы одним из немногих приятных воспоминаний детства – это были воспоминания о бабушке с дедом, о далекой, главным образом, от дома далекой, деревне, и, что важнее всего, воспоми-нания о безграничной свободе. У бабушки можно было приводить в дом друзей, сидеть с ними хоть до утра на бревнышках. Можно было поделиться с бабушкой своими смутными переживаниями по поводу деревенских кавалеров. Бабушка в ответ улыбалась, иногда давала советы и никогда не ругалась что, мол, рано еще Еве о мальчишках думать, ну и так далее.… Про «и так далее» думать не хотелось – это уже были воспоминания о родителях, в основном об отце. Нет уж, лучше о бабушке. И о сенокосе…
От воспоминаний о сенокосе и от запаха свежескошенной травы, состояние обреченности стало рассасываться. «А может психолог ничего не заметит, просто задаст ряд формальных вопросов и выдаст справку?» - вдруг подумала Ева. И тут же ухмыльнулась – как же! Молодая, красивая, абсолютно здоровая состоятельная женщина, вместо того, чтобы выйти замуж и завести своих детей, хочет усыновить девчонку из приюта, да к тому же инвалидку. Даже простое, женское любопытство, не говоря уже профессиональном, продиктует вопрос – «А почему? Из жалости или сентиментального порыва?» И, конечно же, ни жалость, ни порыв не повод для такого серьезного поступка, да к тому же госпожа Михаловская слишком известна в этом городе и именно, как жесткий бизнесмен, не склонный к сантиментам.
Ну, как она сможет объяснить этой тетке (Ева почему-то была уверена, что психолог
именно тетка), что эта девочка, Катюша, была точной копией ее, Евы. Не внешне, хотя
некоторое сходство, конечно, было, и заведующая приютом, вернее интернатом для детей с ослабленным зрением даже обещала поддержать легенду о том, что Катя, на-стоящая дочка Евы, по состоянию здоровья вынужденная пока жить в интернате.
Девочка была похожа на Еву душой. Та же внутренняя напряженность, то же недове-рие ко всем, особенно к мужчинам, та же болезненная независимость и непреодолимое желание всегда и во всем поступать по-своему. Причем почувствовала это не только Ева; каким-то, почти звериным чутьем эту похожесть угадала сама Катю-
ша, когда во время визита группы спонсоров в интернат, вдруг бросилась к Еве с кри-
ком: «Мама! Мамочка!». Катя не могла «узнать» Еву, она видела только силуэты, к тому
же родную маму она тоже помнить не могла – та отказалась от слепой дочурки еще в
роддоме. Ева, если бы ее спросили, тоже не сумела бы объяснить, почему схватила дев-
чушку на руки, прижала к себе, пробормотав: «Девочка моя…», ушла с ней, скрывшись
за ближайшей дверью. Хорошо, что на курточках у всех детей в этот день были приколо-ты бэджики с именами – Ева просто не смогла бы заставить себя спросить: «Как тебя зовут, девочка?». Катюша без умолку о чем-то восторженно говорила, а Ева, улыбаясь и кивая малышке головой, вдруг поняла – она заберет Катю, чего бы это ни
стоило! С этого дня Ева стала приезжать в интернат, как минимум через день.
Она была уверена – деньги решают все, дело только в цене вопроса, но оказалось, что это не всегда так. Проблема возникла там, где ее меньше всего ждали.
Противная очкастая тетка, восседавшая в опекунском отделе, ехидно поджав тонкие губы, сообщила, что помимо всего прочего, необходимо собрать кучу справок – из милиции, домоуправления, наркодиспансера… - будто в первый раз в жизни услышала фамилию Михаловской. А может как раз потому, что не первый раз.

Впрочем, со справками Ева справилась за три дня, но данный факт очень сильно насторожил очкастую тетку, и та задала Еве этот мерзкий вопрос – «А почему бы вам, Ева Вацлавна, не нарожать своих? У вас же нет проблем со здоровьем?» Проблем дейст-вительно не было, да и медсправка, лежащая на столе злобной тетки, этот факт подтвер-ждала. Сказать сейчас, что проблемы есть, означало практически подтвердить,
что справку Ева купила, так же, как и все остальные справки. Другая мысль подобной тетке просто в голову прийти не могла. Рассказывать все, как есть не хотелось – все равно не поймет, поэтому Ева просто молча пожала плечами. А тетка, ехидно ухмыляясь,
сказала, что в таком случае нужна еще справка от психолога, причем именно от А.В. Воронько. И никак иначе. Ева понятия не имела, нужна ли подобная справка на самом деле, или вредная тетка просто издевается, но ссориться с ней было сейчас нельзя. И теперь судьба Катюши, да и самой Евы зависела от этой дурацкой «А.В.».
Ева поднялась с лавочки, глубоко вдохнула бодрящий аромат сенокоса, такой удиви-тельный в центре города, и решительно вошла в здание консультации. Женщина в регистратуре с кем-то говорила по телефону, и Ева остановилась у окошка, ожидая конца разговора.
- …К Андрею Владимировичу? Нет, девушка, к нему записи больше нет… Что?...Он приехал всего на два дня.… Ну, вы же понимаете, специалист такого уровня… Девушка, милая, не стоит так нервничать, я уверена, с вашей проблемой могут справиться и наши
психологи… Я не знаю, когда он приедет в следующий раз…Хорошо…Хорошо… - ре-
гистраторша устало положила трубку, - Слушаю вас, - улыбнулась она Еве.
- Мне нужно к профессору Воронько.
- Всем нужно к профессору Воронько, - вздохнула регистраторша, - вы записаны?
- Да, - коротко ответила Ева, не понимая причины такого странного поведения женщи-ны, - Моя фамилия Михаловская.
Регистраторша еще раз вздохнула, пристально посмотрела на Еву и стала листать жур-нал.
Когда она подняла глаза от журнала, выражение ее лица сильно изменилось. Теперь его украшала приветливая улыбка:
- Проходите, пожалуйста, пятый кабинет.
Ева кивком головы поблагодарила регистраторшу и пошла по коридору. Возле кабинета
с цифрой «пять» сидели две дамы. Ева опустилась в свободное кресло.
- Он просто волшебник,- восторженно шептала одна из женщин, - мне бы и в голову не
пришло искать причину своих проблем в этой, давно забытой истории! Он просто человек-рентген…
Ева поморщилась. «Провинция. Носятся, как кошка с салом с какой-то очередной сто-личной знаменитостью. Не хотела бы я попасть к этому «ясновидящему». Кстати, к этой Воронько, что, очередь? Мне вообще-то, точное время назначили и попросили не опаз-дывать». Ева посмотрела на часы - ровно десять.
- Прошу прощения, вы в пятый кабинет? – обратилась она к дамам. Дамы, как по коман-де повернулись к Еве и как-то слишком внимательно посмотрели на нее. «Да что они все на меня сегодня пялятся?» – возмущенно подумала Ева. И на всякий случай бы-
стро оглядела свой костюм. С костюмом было все в порядке.
- А вы в пятый? Проходите, проходите!
Ева мысленно перекрестилась перед дверью: «Только бы тетка не оказалась слишком вредной», - и решительно открыла дверь.
За дверью был ослепительно светлый кабинет. Настолько ослепительно, что Ева на мгновение зажмурила глаза, и поэтому не сразу заметила сидящего за столом высокого мужчину. «Если он встанет, то чтобы посмотреть ему в глаза, нужно будет подпрыг- нуть», - почему-то некстати подумала Ева.
- Мне нужна Воронько А.В.
- Нужна? – хохотнул мужчина, - А я, значит, не нужен?
-А вы… - до Евы, наконец, стало доходить. «О, Боже! С чего я взяла, что это должна быть тетка! Воронько…совершенно бесполая фамилия. А.В…Андрей Владимирович, столичная знаменитость, человек-рентген…»
- Простите, - взяла себя в руки Ева, - действительно глупо…
- Прощаю, - улыбнулся Андрей Владимирович, - так что у вас за проблема?
- У меня не совсем проблема, меня к вам направили. В опекунском отделе мне сказали, что для усыновления необходима справка от вас.
- В опекунском? И именно от меня? – Доктор от неожиданности даже присвистнул, и Ева
расслабилась от такого несолидного его поведения.
- Да, мне назвали вашу фамилию.
- Интересно, чем это вы насолили господам из опекунского?
- Почему насолила? Вы справки выдаете только после полного курса пыток? – Ева уже почувствовала себя «в своей тарелке», ироничный стиль переговоров, это был ее «ко-нек», на котором она обскакала многих конкурентов.
- Нет, пытки – не мой профиль, но я появляюсь в этом городе крайне редко, непредска-зуемо, и направлять человека за справкой именно ко мне, означает, что тон эту справку получит неизвестно когда, да и то если повезет.
- Но я-то этого не знала, просто позвонила и записалась на прием – Ева улыбалась все искренней.
- Потрясающее везение! Ну, рассказывайте все по порядку.
Ева быстро и четко, как привыкла, изложила суть вопроса.
- И это все?
- Все.
- А проблем, значит, нет?
- Абсолютно! – Ева продолжала улыбаться.
- Мда-а…- задумчиво протянул Андрей Владимирович, - нет проблем… Вы замужем?
«Так. Началось. Расслабилась, идиотка. Про рентген забыла», - улыбка с лица Евы сошла
моментально.
- Нет, я не замужем, - сухо ответила она.
- А вам не кажется, что у вас могут возникнуть проблемы с замужеством из-за вашей приемной дочери?
- Проблем не возникнет, так же, как не возникнет замужества, - жестко, даже слишком жестко ответила Ева. «Боже! Что я делаю! - с ужасом подумала она, - Я же все испорчу!»
Но по-другому уже не могла, слишком быстро вернулось напряжение, слишком сильным
оно было.
- Вот, значит, как…
- Вот так.
-Послушайте…,- доктор быстро посмотрел в листок, лежащий на столе, -…Ева Вацлавна,
но ведь вы же обрекаете девочку на жизнь в неполной семье! Это вас не смущает?
- А вас не смущает, что сейчас она живет вообще вне семьи?! Что у Катюши, с ее здоро- вьем нет практически, шансов, что ее усыновит полная семья! Вы же ее не видели!

Ева уже практически кричала и не заметила, что Андрей Владимирович улыбается:
- А если я не дам вам эту справку, что вы будете делать?
- Я продам свой бизнес, выкраду Катюшу из приюта, и сбегу с ней за границу! Куплю новые документы, и пусть попробуют нас найти!
Андрей Владимирович внимательно посмотрел на Еву и по ее горящим глазам понял, что именно так она и сделает.
- Ну, я думаю, этого не потребуется, - негромко сказал он, - давайте с вами заключим сделку. Я даю вам справку, а вы мне расскажете, почему вы так настроены против заму-
жества. Идет?
- А это обязательно? И зачем вам это надо?
- Ева Вацлавна, вы забыли, что я – психолог, – потом, помолчав несколько секунд, улыб- нулся, как-то виновато, - Я статью пишу, ваш случай, похоже, идеально вписывается в нее. Разумеется, никаких имен. Ну, так как?
- А если я откажусь, то справки не будет?
- Почему же? Справка будет, и статья будет, только подобные статьи без реальных исто- рий выглядят бледно.
И вдруг Ева непонятно почему, расхохоталась. Просмеявшись, она рассказала этому
странному психологу все. И про отца, который никогда ни о чем не просил, а только при- казывал - просить о чем-то, особенно детей он считал ниже своего достоинства. И про его гениальную фразу: «Пока ты живешь в моем доме, будешь делать все, как я скажу!» И про маму, которая жила, как-то, втянув голову в плечи, будто была виновата в чем-то перед всем миром, вообще и перед мужем, в частности.
Ева ушла из дома, как только представилась хоть какая-то возможность, а возможность была одна – уехать учиться. Она нарочно выбрала специальность, которую можно было получить только где-нибудь очень далеко от родного города. И про то, как сама едва не ослепла в детстве. И про свое неудачное замужество, которое до сих пор снится ей в кошмарах. Впервые в жизни она вытряхивала свою душу перед мужчиной и не боялась показаться слабой, не чувствовала стыда. Правда, и облегчения тоже не чувствовала. Просто рассказывала, будто не свою историю, а чужую. Андрей Владимирович слушал, не перебивая, ничего не записывал, и на лице его не отражалось абсолютно никаких эмоций.
Однако когда Ева закончила свою историю, чувствовала она себя безумно уставшей.
- Ну, что, годится это для статьи? – стараясь выбраться из этой усталости, спросила Ева.
- Годится, – как-то рассеянно ответил Андрей Владимирович, - Ева Вацлавна, позна-комьте меня с вашей Катюшей.
- Я поеду к ней завтра, после обеда. Если вы еще не уедете, то с удовольствием.
- Договорились, вот ваша справка, а это мой телефон. Позвоните мне, когда соберетесь
ехать.
Ева кивнула и вышла из кабинета, ощущая странную смесь счастья и смертельной усталости. Ей даже в голову не пришла мысль, а почему это она так быстро согласилась
взять с собой этого практически незнакомого, да, к тому же несколько странноватого доктора. Наверное, потому, что ни на сомнения, ни на саму мысль сил у нее уже не было.
На следующее утро Ева первым делом поехала в опекунский отдел, где, просидев полтора часа в очереди, а затем, показав все документы, включая и справку от психолога, получила у злобно поджавшей губы тетки, тоненькую папочку, в которой было в числе прочих и разрешение на усыновление Катюши.
- Учтите, мы имеем право, осуществлять контроль! – сварливо-строгим голосом, буравя Еву маленькими глазками, сказала тетка.
- Сколько влезет! – весело ответила Ева, и, вдруг, неожиданно для себя, показала тетке язык. Тетка выпучила глазенки, открыла рот, пытаясь что-то сказать, но Ева уже вылете-ла из кабинета, хлопнув дверью.
Обедать Ева не стала, сразу же набрала номер Андрея Владимировича, и через полчаса
они уже ехали за город, в сторону интерната. Ехали молча. Доктор ни о чем не спраши-вал, а Еве вообще говорить не хотелось. У нее было какое-то странное чувство, будто Катя на самом деле ее родная дочь, с которой ее разлучили по жестокому недоразуме-нию, и вот теперь она едет, чтобы забрать ее. Ева улыбнулась своим мыслям:
«Какая-то сентиментальная белиберда!»
- Чему вы улыбаетесь, Ева Вацлавна? Если, конечно это не секрет.
- У меня замечательное настроение! – ответила она, - И по этому поводу я предлагаю
попробовать обходиться без отчеств. Идет?
Андрей Владимирович тоже улыбнулся:
- Идет. Вы принимаете меня в свою компанию?
- Вы?
-Я имел в виду тебя и Катюшу.

- А-а, конечно, принимаем, - Ева весело тряхнула легкомысленными кудряшками. Слиш-ком легкомысленными для ее обычного дня. Но сегодняшний день был необычным, и Еве самой хотелось быть необычной.
- Ну, все, мы приехали, - сказала она, останавливая машину и выходя из нее. И в ту же
минуту на Еву, словно вихрь налетела маленькая белокурая девчушка:
- Мама! Мамочка приехала! – она подпрыгнула и повисла у наклонившейся к ней Евы на шее. «Боже, до чего же они похожи! – удивился про себя Андрей. – И, кстати, девочка совершенно не похожа на слепую…»
- Она сегодня прямо с утра, будто с ума сошла. Только и слышно: «Скоро мамочка приедет, меня домой заберет». Вы что, говорили ей об этом? – Андрей и Ева повернулись на голос. Рядом с ними стояла невысокая темноволосая женщина.
- Здравствуйте, Маргарита Юрьевна, - опуская Катю на землю, сказала Ева, - Ничего я никому не говорила, я и сама еще с утра не знала, готовы ли все документы. Но они готовы, и Катю я действительно сейчас заберу.
- Ура-а!! – завопила девочка, - мамочка, пойдем, заберем сумку!
- Катенька, ты иди за своей сумкой, а я зайду к Светлане Ивановне. Она на месте? – Ева посмотрела на Маргариту Юрьевну.
- Да, она в кабинете. Иди, Катюша.
Девочка убежала, а Маргарита Юрьевна вопросительно посмотрела на Еву:
- У вас, в самом деле, документы готовы?
- Да. Кстати, я же вас не познакомила! Маргарита Юрьевна, воспитатель Катюши, ну, теперь уже бывший. Или бывшая? – Ева улыбнулась, - извините, не знаю, как правильно. А это – Андрей Владимирович Воронько, наш с Катюшей друг. – Ева незаметно для Маргариты подмигнула Андрею.
- Тот самый Воронько! – глаза Маргариты стали в два раза больше.
- Я здесь как частное лицо, поэтому, просто - Андрей, и, представьте, что вы не слышали моей фамилии, Хорошо?
-Да, да, конечно, - засуетилась Маргарита Юрьевна, - просто очень неожиданно…
- Пойдемте, пожалуй, покончим с формальностями – сглаживая дурацкую ситуацию, сказала Ева.
- Да, да, конечно, - снова, как попугай повторила Маргарита Юрьевна и быстро пошла в сторону интерната.
- Это ничего, что я тебя в друзья сразу записала? – спросила у Андрея Ева, - уж очень мне весело смотреть, как они все на твою фамилию реагируют.
- Ну, что ты, мне даже лестно, тем более что на твою фамилию народ реагирует не менее активно.
- Это, в каком же месте ты обсуждал мою фамилию?
- Это я у своей мамы пытался сегодня справки про тебя наводить, а она так удивилась, что мы знакомы, и еще больше удивилась, что ты была у меня на приеме.
- Значит, ты со своей мамой обсуждаешь профессиональные проблемы?
- Ни в коем случае! Только сам факт нашего знакомства. О причине визита я молчал как партизан!
- Кстати, Ева, а ведь Катюша совершенно не производит впечатления слепой. Ты уверена в диагнозе?
- Андрей, я сейчас ни в чем не могу быть уверена, я только знаю, что у неё какое-то звериное чутье, она никогда не падает, легко обходит препятствия, но если протянуть ей яблоко, тут же спросит: «Что это?». А если сказать, что это, к примеру, апельсин, тут же понюхает и по запаху определит, что это яблоко. Я уже проводила такие эксперименты.
- Да-а, интересный случай… - удивленно протянул Андрей.
Через полчаса с бумажными делами было покончено. Андрей и Ева вышли во двор, где, подпрыгивая от нетерпения, их ждала Катя. Всей компанией они уселись в машину и поехали в город.
Едва машина отъехала от ворот интерната, Катя тут же запела:
- Мы едем, едем, едем домой!
Теперь мы будем вместе с тобой!...
- Что это за песня? – обернувшись, спросила Ева.
- Это я сама придумала сегодня утром! – ответила девочка и снова запела. «Интересно, какие еще таланты скрываются в этой малышке? – подумала Ева. – Я же ее совершенно не знаю! Может взять отпуск и съездить куда-нибудь вдвоем? Ну, как же! На следующей неделе открываются два новых салона, а оборудование еще не завезли. Ешкин кот! Ладно, буду возить Катерину с собой, все равно дома оставлять я ее не смогу, даже если няньку нанять. Все мысли будут находиться рядом с ней, – какая тут работа!» От приня-того решения на сердце стало тепло и радостно. Ева представила, как девчушка будет бегать по офису, задавать кучу вопросов, сидеть рядом с ней на переговорах, и
улыбнулась: «Вот оно какое, счастье – сидит на заднем сиденье, песни поет!»
Когда они подъехали к подъезду дома, где жила Ева, а теперь и Катя, солнце палило нещадно, и прохладный подъезд, а затем и квартира, показались просто оазисом.
- Вот, Катенька, это теперь твой дом, - взволнованно проговорила Ева. Андрей поразил-ся, как моментально малышка стала серьезной, по-взрослому кивнула головой и медлен-но пошла по квартире, ощупывая руками предметы. Сразу стало заметно, что у нее со зрением серьезные проблемы. Андрей сочувственно посмотрел на Еву.
- Не надо так на меня смотреть, - негромко, но очень жестко сказала она, - я прекрасно
знала, на что иду! И жалеть меня не-на-до!
- Ева, я понимаю, что мои слова звучат несколько нелепо, но, может быть я смогу чем-нибудь помочь?
- Да, можешь. Устрой нам с дочкой консультацию у самого лучшего офтальмолога в Москве. Сможешь?
- Смогу. Я позвоню тебе, - от Андрея не ускользнуло то, с какой нежностью Ева произ-несла: «с дочкой»…
Андрей позвонил через три дня, еще через сутки Ева с Катюшей были уже в Москве,
а через неделю врачи вынесли вердикт – неоперабельна…
Ева сидела напротив Андрея за столиком в полупустом баре гостиницы и роняла слезы в тарелку с салатом. Она старалась, изо всех сил старалась держать себя в руках. Пока Катюша была рядом, это как-то у нее получалось. Но теперь, когда девочка спокойно спала в номере, видимо, просто кончились силы. Она давно не плакала, ей самой каза-лось, что никогда, но сейчас ей хотелось не просто плакать – завыть в голос, по-бабьи, разбить что-нибудь. Дать выход дикому напряжению, которое не покидало ее, пожалуй, со дня приезда в Москву.
- Ева, успокойся, может быть в Германии…- Андрей понимал, что говорит ерунду, он сам беседовал с врачами, сам обзванивал всех, собирая консилиум, но нужно было что-то сказать. Ева резко встала из-за столика и вышла на балкон, прихватив со стола сигареты.
Андрей, посидев пару минут, вышел за ней:
- Ева…

- Все, я уже успокоилась, - твердо сказала она, - я знаю, есть другие методики – Норбе-ков, Луиза Хей… Катя будет видеть!
- Ты читала Луизу Хей? – удивленно спросил Андрей.
- Ах, ну да! Куда уж нам, «новым русским» до тонких душевных материй! А как я, по-твоему, вытаскивала себя из той задницы, в которую поместила меня жизнь! Думаешь, мне, очкастой дуре, мои салоны с неба свалились! – Ева была готова наговорить ему целую кучу злых и несправедливых слов, но наткнулась на его взгляд, такой ласковый и понимающий, что слезы снова брызнули из глаз. Андреи обнял ее, прижал к себе и стал гладить по голове, как маленькую девочку.
- Все будет хорошо, - тихонько приговаривал он, - все будет хорошо…
Ева немного успокоилась, подняла заплаканное лицо и посмотрела Андрею в глаза:
- А ведь ты не веришь, что у меня получится…? Не веришь?
- Ева, я конечно понимаю, что в жизни бывает все, и, безусловно, я, как психолог, верю в силу подсознания, но…Ева, я все-таки – врач и я видел диагноз. Извини.
- Это ты извини.- Ева тяжело вздохнула, - Ты и не можешь верить. Просто ты никогда не был слепым, слава Богу, и не знаешь, как это страшно. А я была, и тоже, как ни странно звучит, слава Богу, и я очень хорошо помню и полную темноту, и как стала различать силуэты, и бифокальные очки.…А теперь я вообще не ношу очков, но я помню все, что мне пришлось сделать для того, чтобы снять очки. А потом еще и избавиться от ком-плекса «очкарика». Так что, дружище, имей в виду, Ева Вацлавна Михаловская, владе-лица сети салонов красоты и двух фитнес-клубов, преуспевающая и независимая бизнес-леди проросла из такого дерьмища! А если это смогла я, причем, прошу заметить, тогда еще никаких таких методик не было, то сможет и моя дочь, с моей, разумеется, помо-щью. А Катя – моя дочь, несмотря на то, что родила ее другая женщина. Ты же видел, как мы с ней похожи?
- Да-а, ваше сходство – просто мистика какая-то!- Андрей был рад смене темы разговора.
Ему, конечно, было не привыкать к откровениям, но всегда это было опосредованно и близко к сердцу не принималось. А сейчас было такое ощущение, что Ева его сестра, причем младшая и ее горе было и его горем. И он, как ни старался, не мог абстрагиро-ваться.
- Так вот, Андрюша, мистика только начинается! Это я тебе говорю, Ева Михаловская!
Утром Андрей провожал их в аэропорту. Хмурый московский рассвет сопровождал это событие. Катя засыпала на ходу, Андрей почти всю дорогу молчал, не зная, что сказать. А Ева светилась такой радостной решимостью! Она расцеловала на прощание Андрея, легко подхватила и Катю и сумку с вещами, которую не стала сдавать в багаж,
и так же легко пошла к самолету. И когда они уже поднимались по трапу, вдруг выгля-нуло такое сумасшедшее солнце!
…Прошел, наверное, год, а может чуть больше. Ни Андрей, ни Ева дней, конечно, не считали, иногда созванивались, но приехать как-то не получалось – дел было невпрово-рот у обоих – у Евы ее салоны и клубы, у Андрея консультации, лекции и даже парочка заграничных командировок. Вот эти дела они по телефону и обсуждали. Катя тоже рассказывала какие-то свои птенячьи истории. Короче говоря, тему Катиного зрения старательно обходили.
И вот, наконец-то у Андрея появился повод приехать в родной город. Михаловским он звонить не стал – решил сделать сюрприз. Вошел в знакомый подъезд, поднялся на этаж и нажал кнопку звонка. Тихонько зажужжала видеокамера над дверью, раздался легкий щелчок, и дверь открылась. На пороге стояла подросшая, повзрослевшая Катюша.
- Здравствуй, Катя,…
- Здравствуйте, дядя Андрей, проходите, - Катя сделала шаг назад.
«Как она меня узнала? Наверное, по голосу…» - подумал Андрей, а Катя уже взяла его за руку и повела на кухню.
- Сейчас будем пить чай, а через час приедет мама…
- Катя, ты, что, одна дома? – удивился Андрей.
- Одна. Ой, а что там такое в сумке шевелится? Можно посмотреть?
- Посмотри… - опять удивился он.
Катя бросилась к сумке, расстегнула на ней молнию и извлекла на свет божий щенка.
- Ой, какой! Беленький, хорошенький! Это лабрадор, да?
Андрей застыл в недоумении. «Ну ладно, щенка обнаружила по шороху, породу – на ощупь, с трудом, но поверю. А цвет? Неужели увидела?!»
В это время хлопнула входная дверь.
- Катерина, я пришла, возьми пакеты! У нас сегодня праздник! Я подписала потрясаю-щий контракт!
- Мам, у нас два праздника! – Катя схватила щенка и понеслась в прихожую, - дядя Андрей приехал, смотри, кого он мне привез!
На пороге кухни появилась Ева. Она была в строгом бирюзовом костюме, из-за ее спины выглядывала Катюша, прижимающая к себе щенка.
- Ну, здравствуй, Андрюша, ты не представляешь, как ты вовремя! Сейчас сядем за стол, и я тебе такое расскажу! Катерина, накрывай на стол…
- Похоже, «такое» я уже увидел. Ева, у Кати…
- У Кати все в полном порядке, месяц назад мы окончательно сняли очки!
- Очки? Ты хочешь сказать…
- Андрюш, я тебе все расскажу, но давай – за столом. Я голодная, как волк! Катюха, ты как ветчину режешь! Оставь, я сама, вот возьми лучше курицу, поставь разогреваться!
Андрей смотрел на суматоху, которую устроили мама с дочкой, на щенка, который смешно мешался у всех под ногами, смотрел и вспоминал, как год назад Катюша осто-рожно ходила по этой квартире, тщательно ощупывая каждый предмет. Вспомнил фразу, которую сказала Ева: «Мистика только начинается!»
- Все, мальчики-девочки, за стол! – скомандовала Ева, а когда все расселись, щенок вдруг неуклюже запрыгнул на колени именно к ней.

- Мама, он выбрал тебя в хозяйки! – восторженно закричала Катя, - Дядя Андрей, полу-чается, ты маме собачку привез!
- Я его вам обеим привез, будет вас охранять, когда подрастет.
- От кого? – спросила Катюша.
В эту секунду щенок ловко, как-то, по кошачьи стащил из тарелки кусок ветчины и скрылся с ним под столом. Все от неожиданности замерли, а потом рассмеялись.
- Ну вот, он уже начал нас охранять! – сквозь смех с трудом проговорила Ева.
- От ветчины охранять? – серьезно спросила Катя.
Все снова покатились со смеху, и Катюша, которой удалось так удачно пошутить, смея-лась громче всех.
- От обжорства, - просмеявшись, резюмировала Ева, - от обжорства он нас сможет охранять уже сейчас, а так же от привычки разбрасывть вещи, и много еще от каких дурных привычек, правда, Катерина?
- А как его зовут? – спросила Катя.
- Его пока никак не зовут, имя собаке дает хозяин, - улыбнулся Андрей.
- Мам, он же тебя выбрал, придумай ему имя!
-Ну, во-первых, почему «ему»? Может это девочка? И потом, я, как выбранная хозяйка, хочу, чтобы имя щенку дала Катюша.
- Мам, это мальчик, я уже посмотрела. А имя…ну, если ты Ева, то песика пусть зовут – Адам!
После ужина Катюша пошла со щенком, гулять во двор. А как же иначе, нужно же похвастаться перед подружками! Андрей и Ева вышли на балкон, закурили.
- И все же Ева, как тебе это удалось?
- Не знаю, - пожала она плечами, - пожалуй, у меня просто не было выхода. И вообще, это я должна у тебя спрашивать, как такое получается. Кто у нас психолог?
- Психолог, конечно, я, но я не понимаю…
- Это я не понимаю, - засмеялась Ева, - не понимаю, как вы стали профессором, молодой человек, с таким неверием в собственную профессию!
- Один – ноль! Сдаюсь на милость победителя!
Ева немного помолчала, задумчиво глядя на резвящихся во дворе детей. Катя со щенком были определенно в центре всеобщего внимания.
- Кэт, а почему лабрадор? – услышала Ева голос рыжего мальчишки, - Это же собака-поводырь, для слепых!
Ева напряглась, вопрос был из разряда взрывоопасных.
- Дурак ты, Митька, - рассудительно заметила Катя, - это собака-спасатель. Вот полезешь опять на стройку, тебя строительным мусором засыплет, а Адам тебя найдет!
Ева облегченно вздохнула – все в порядке, мина обезврежена. Андрей, который, разу-меется, тоже слышал разговор, вопросительно посмотрел на Еву:
- И все-таки, как тебе это удалось?
- Не мне, Андрюша, а нам. Мы обе с Катей хорошо поработали. Знаешь, для того, чтобы
помочь себе, я простила всех своих обидчиков. А для того, чтобы помочь Кате, я поми-рилась с отцом. Ты не поверишь, но мой железобетонный папенька плакал, как дитя, когда я рассказала ему историю Катюши, а когда он ее увидел…. Я сама не верю, что это был мой отец. И еще я нашла настоящую маму Кати, правда, сама Катюха об этом ничего не знает. И мамаша, так называемая тоже. Это, я тебе скажу, зрелище не для слабонервных! Тетка совсем опустилась, и лучше им друг о друге ничего не знать, по крайней мере – пока. И в церковь мы ходим каждое воскресенье. Покрестились обе. Только не говори мне, что одно с другим не связано. Я знаю, что ты у нас «докторский» психолог…
- Какой? Докторский?
- Да, - улыбнулась Ева,- это тебя так Катерина называет. Она, знаешь, когда стала буквы различать, читать выучилась за неделю. Никто не верит, я сама знаю, что так не бывает, но у нас с ней все, как не бывает. Так вот, накупила я ей детских книжек с картинками, она их просмотрела быстренько, а потом стала таскать мои книги, в том числе и по психологии. Ой, умора, Андрюш, какие она мне вопросы задавала! Я, конечно, тетенька неглупая, но как это объяснить шестилетней девчушке, даже такой сообразительной? Так ведь она не только у меня спрашивала! Ты представь, как на эти вопросы мои косметиче-ские леди реагировали! Я же специально не стала ей няньку нанимать, везде за собой водила, чтобы всегда вместе… Андрей, я же тебе самого главного не сказала – Катю приняли в школу с углубленным изучением иностранных языков! Она там при тестиро-вании все их рекорды побила, а ведь я ее языкам не учила, ты же знаешь, у меня с этим проблемы. У меня такое ощущение, что она как-то неосознанно пытается компенсиро-вать свои «слепые» годы...
- Надо же, ты стала разговаривать как заправский психолог, - сыронизировал Андрей.
- Да какой там психолог! Я хваталась то за одно, то за другое, но это все ерунда, главное, что помогло! Я, конечно, знала, что у нас получится, это самое главное – верить в успех, но, честно говоря, я понятия не имею, что именно помогло. Наверное, все понемногу… Андрей, ты же меня не слушаешь! Ау! Ты где, дружище!
Андрей и в самом деле «выпал» из разговора. Он смотрел на Еву и не понимал, как он все это время обходился без этих разговоров, без суматохи, без всего того, что появилось вокруг него, стоило ему приехать к Михаловским.
- Я здесь, Ева. Знаешь, мне пришла в голову одна мысль.…Подожди, не перебивай… Может быть вам с Катей перебраться в Москву? Она такая…необычная, и там больше возможностей для ее развития. – окончание фразы Андрей произнес почти скороговор- кой. Почему-то он очень волновался и сам удивлялся этому волнению. «Как мальчи- шка!» - рассердился он на себя.
Ева молчала. Она ждала этого, и ответ был давно готов, но произнести его вслух не
решалась.

В квартире хлопнула входная дверь.
- Мамуля, мы пришли! Идем умываться и спать!
В ванной зашумела вода, послышались возня и веселый визг.
- Самостоятельная девочка, правда? – негромко сказала Ева, - а потом добавила,- Андрей,
знаешь, почему нам так легко вместе? Потому, что «вместе» бывает очень редко.… Теперь ты подожди и не перебивай… Мои прежние комплексы здесь ни при чем. Честно.
Может быть когда-нибудь…, потом,… не сейчас. Извини. И потом, два медведя в одной берлоге…
Ева повернулась и быстро прошла в комнату. Андрей немного постоял, прикурил сига-
рету, выбросил, сделав всего пару затяжек, и пошел следом.
Катя и Адам уже спали – девчушка даже во сне прижимала щенка к себе. Ева была на кухне, складывала посуду в посудомоечную машину.
- Ева, мне пора, я еще у матушки не был.
- Кстати, передавай ей огромный привет, она мне очень помогла. Только не спрашивай чем, это наши маленькие дамские секреты. – Ева улыбнулась, - И, пожалуйста, не теряй- ся, не пропадай надолго, хотя бы звони.- она подошла к Андрею и поцеловала в щеку, как брата.
- Я позвоню, - ответил он и вышел из квартиры.
Когда Андрей подошел к дому, где жила его мама, свет в окнах горел, несмотря на позднее время. Он открыл калитку своим ключом и пошел по дорожке, по обеим сторо-нам которой цвел, благоухая, жасмин. Матушка встретила его на пороге:
- Ну, здравствуй, сынок!
- Ты, что, знала, что я приехал? – удивился он.
- Конечно, знала, мне Ева позвонила, она сказала, что ты идешь домой и несколько расстроен. И попросила не мучить тебя расспросами. Что, сыночек, отказалась она ехать с тобой в Москву?
- Ну откуда ты всегда все знаешь?
- А матери, Андрюша, положено все знать, и потом, у тебя же все на лбу написано! – хит-
ро улыбнулась матушка, - Ты не сердись на нее, дорогой. Ева очень мудрая девочка – она всегда знает, как будет лучше. Я не знаю, как ей это удается, но это именно так.
- Скажи, мам, а есть хоть что-нибудь, чего не знает твоя прекрасная Ева? – тоже улыб-нулся Андрей.
- Во-первых, она твоя гораздо больше, чем моя, а во-вторых, она не знает, что мама Катюши – ее старшая сестра. По матери.
Ну
почему они предоставили только одну фотографию. Дебют
машины состоится в Париже, в автошоу, осенью. вновь бомба с Toyota и опять будут очереди. Судя по ней, автомобиль
получился отличным!
.

Возможно, что
двигатель объемом 2 литра, получит 152 л.с., сейчас 145 л.с. Начало
продаж - вторая четверть 2009 года.
Они будут лишь мощнее, но экономичнее. Техничеcкая
информация будет позже, но сейчас уже известно, что линейка двигателей
изменится
Это был только сон – случайная, забавная и светлая эротическая фантазия (без порно) о двух студентах, нечаянно столкнувшихся ранней весной в одном троллейбусе, о мимолетном, но пронзительном интимном контакте и легком расставании.

*****



Прозвенел будильник, пора вставать. Ну, жутко неохота, голова мутная и тяжелая – пожалуй, вздремну еще минуток 10, успею. Снова проваливаюсь в тягучую дрему, и перед глазами непонятно с какой стати закручиваются странные ассоциативные образы.…
Наташа... Милая моя Наташка... Неповторимая студенческая пора... Как давно это было!

Мы учились в одной группе, она и я. Она была из девчонок, которых никак не назовёшь красавицами, но которые при этом умудряются быть удивительно милыми. Короткая стрижка, спрятанные за широкими линзами очков огромные лучистые глаза, носик пуговкой, маленький нежный рот, лишь только начавшая округляться угловатая фигурка подростка: в её внешности не было ничего необычного, девчонка как девчонка, но в то же время она хочешь-не хочешь, а притягивала к себе взгляд. Всё её существо излучало какую-то трогательную наивность и беззащитность, перед которой невозможно было устоять. Я заглядывался на неё давно, но у меня и в мыслях не было попытаться сойтись с ней поближе или, хуже того, завести пошлый романчик. Её полудетский облик был настолько светел и чист, что обычная плотская любовь по отношению к ней выглядела чуть ли не кощунством.

Всё началось с того, что после одной не очень красивой истории в институт пришла на меня "телега". Потянулось разбирательство... В конце концов игравший в высокую идейность комсорг поставил вопрос о том, может ли такая личность, как я, быть членом ВЛКСМ. Такого я никак не ожидал. Наказание по тем временам было явно слишком суровым, но, к моему огромному удивлению, группа проголосовала "за". Подняла руку и Наташка...

Опрос

Как часто ты занимаешься сексом?

Другие опросы...